Друзья и партнёры Business FM Петербург обсудили итоги года и оторвались по-питерски

Одной из самых горячих дискуссий вечера стало обсуждение суверенного интернета. Государство можно понять в его стремлении к независимости онлайна от других стран, отметил интернет-буржуй Андрей Рябых. Он также выразил мнение, что рано или поздно Россия пойдет по этому пути. Но некоторые выразили серьезные сомнения в том, что это технически возможно.

Коммерческий директор X-Clinic Александр Солдатов Telegram как работал, так и продолжает стабильно работать. База растет, пользователей среди знакомых у всех все больше. С интернетом как и было все окей, так все окей в 2020 и будет.

Отраслевое событие, которым в этом году интересовались как инвесторы, так и рядовые покупатели – реформа жилищной отрасли. С 1 июля деньги дольщиков поступают на эскроу-счета в банке, где хранятся до конца строительства. Уже сейчас можно констатировать, что проектное финансирование перевернуло отношение к покупке квартир.

Руководитель департамента «ВТБ Девелопмент» Иван Байлюк Жилищное строительство переформатировалось ввиду изменения законодательства. Все и боялись, но вроде бы уже перестали, потому что просто сложилась новая реальность. Наверное, теперь исчез такой инвестиционный продукт как «однушка в Девяткино», с другой стороны, я, как представитель банковской группы, считаю, что деньги нужно хранить в банках.

Представители банковского сектора в свою очередь признались, что неожиданные обороты набрала так называемая «детская ипотека». Ее начали выдавать под сенсационные 4,5% и это одно из ярчайших событий года, отметила управляющая «Абсолют Банком в Петербурге» Мария Батталова. Она также поделилась своими впечатлениями от прошедшего вечера.

Управляющая «Абсолют Банка в Петербурге» Мария Батталова Прекрасное мероприятие, таких очень мало в городе, которые сделаны с хорошим качеством, со вкусом. Прекрасная публика, возможность пообщаться друг с другом и в формальной, и неформальной обстановке. Стоит выделить моменты – это дискуссионные темы, которые вели спикеры и хорошее настроение, которое сопровождало нас в течение всего вечера.

Грядущие изменения, которые, безусловно, коснутся почти каждого россиянина – в сфере таксомоторных перевозок. Депутаты Госдумы предложили ограничить рабочее время водителей, сделать обязательной регистрацию в России и установить предельный возраст автомобиля. Законопроект еще до второго чтения вызвал противоречивые оценки участников рынка. Но главное, что дискуссия наконец началась.

Коммерческий директор группы компаний «Петербургское такси 068» Анна ТальяноваВ целом, наверное, самое важное, что произошло в этом году – это поднялся вопрос о законе о такси. Мы очень надеемся, что все-таки будет принято решение, и наконец-то наша прекрасная отрасль такси приобретёт законный порядок, который уровняет всех тех, которые работают на этом сложном поприще.

Многие гости вечера отметили, как сложно дать оценку уходящему году. Рекордно низкая инфляция, но дешевеющие депозиты. Доступная ипотека, но сложности с получением кредитов для бизнеса. Год был противоречивый, однако воодушевляющий, резюмировала директор по маркетингу сети салонов традиционного тайского массажа Royal Thai Татьяна Егорова. Она также отметила, насколько разные точки зрения отстаивали собравшиеся.

Директор по маркетингу сети салонов традиционного тайского массажа Royal Thai Татьяна ЕгороваПолучилось объединить совершенно разных людей, которые подводят итоги года каждый по-своему: кто-то для себя, кто-то для своего бизнеса. Сам формат очень интересен, а что касается итогов года, если говорить про Россию, то хотелось бы, конечно, изменить вектор и масштабироваться дальше, развиваться и не видеть тех барьеров, которые нам навязали. Я думаю, все, что происходит, в любом случае, делает нашу внутреннюю закалку.

Своими впечатлениями поделились и другие гости Business FM Петербург:

Глава адвокатской фирмы «ТонковЪ и партнёры» Евгений ТонковУходящий год был великолепным, потому что он оказался очень спокойным в юридическом смысле. Не было никаких жутких событий, которые бы повлияли на меня очень серьезно, но я обращаю внимание на так называемое «московское дело» - это выступление студентов, которые возмутились какой-то несправедливостью, и это возмущение получило оценку очень интересную. С одной стороны, субъекты публичной власти пошли навстречу студентам и не всех осудили. Это очень важный перелом и это говорит нам о том, что мы, люди можем влиять на субъектов публичной власти в позитивном направлении. Можем их убедить в том, что не надо быть злодеями, не надо всех сажать, не надо всех расстреливать, мы живем не в 1937 году, а уже в 2019. Поэтому я считаю, что эта история – «московское дело» так называемое – это позитивная история России.

Собственник производственной компании «Заряд» Антон ПаремскийГлобально, с одной стороны, уходящий год - немного депрессивный, но, как бы там ни было, есть обзоры, что большое количество населения России хочет уехать из России. С другой стороны, я очень много общаюсь с предпринимательской тусовкой и неиссякаемый оптимизм, неиссякаемая вера в себя, в свое дело, в страну – это то, что свойственно, в принципе, нашим предпринимателям, нашим гражданам. Эти две противоборствующие истории создают абсолютно уникальную среду, которая выбрасывает на берег слабых и дает возможность вырасти по-настоящему сильным. Это такая как бы школа. Мне кажется, что то, что происходит сейчас, дает возможность, чтобы в России появился свой Илон Маск, медийное лицо нового времени, на которое равнялась бы уже и молодежь, и общественность, в том числе из других стран.

Совладелец компании «Максидом» Мария ЕвневичЯ уже сходила на несколько новогодних мероприятий и могу сказать, что ваше мне категорически нравится, очень душевный коллектив, много интересных людей, присутствует какая-то дискуссия, развлекательный формат. Нравится само это пространство Grebeshki, особенно та комната, где свечи стоят на пианино и камины. Хочется в эту декабрьскую погоду часика в четыре вечера с работы уйти, как стемнеет, сесть у камина с бокалом вина и больше ничего не делать, отложить все дела до февраля. Если говорить о событиях, которые в этом году отложили некое впечатление, можно сказать, что не то чтобы протестных акций было больше и всяких выступлений общественности, а то, что стало понятно, что сейчас это один из основных рычагов влияния на происходящее. То есть в пользу людей разрешаются те дела, которые поддаются максимальной огласке. Получается, что современные медиа, в том числе как раз new media такие, как Telegram каналы, различные выступления в интернете обретают настоящую четвертую силу, которая раньше была у журналистики и была последнее время ей утрачена.

Художественный руководитель Центра современного искусства имени Сергея Курехина Анастасия КурехинаВо-первых, в уходящем году мы сделали все наши проекты, они дали новые какие-то ощущения и новые перспективы. В этом году мы опять перезапустились с нашим строительством, что тоже вселяет большую надежду для всего города. Я считаю, что наша стройка архиважна для всех, потому что в городе нет ни одного современного концертного зала, не считая клубов, которые, по сути, клубы.

Руководитель общественного движения «За безопасность» Дмитрий КурдесовЭтот год был, с одной стороны, достаточно сложный, с другой стороны, достаточно перспективный. Очень отрадно, что наша эйфория, которая была в 2008 году и перешла в 2019 год, оправдалась. Ведь, на самом деле, бизнес имеет место быть. Власти создают такую атмосферу, чтобы бизнес развивался, и это очень отрадно. Я очень рад, что Business FM на сегодняшний день является лидирующей радиостанцией в сфере бизнеса в Санкт-Петербурге и в России в целом.

Тон вечеру во многом задавала энергетика концерта Billy’s Band. Впечатляла как активностью танцпола, так и знание текстов петербургской группы. Под занавес гости говорили о самом приятном - о планах на новогоднюю ночь. Петербуржские госслужащие немного завидовали областным: в соседнем регионе, напомним, 31 декабря объявили выходным днем. Отработать за него придется субботу. У предпринимателей эти обсуждения вызывали легкую улыбку. Большинство из них не собирается выключаться из делового процесса ни в последний день 2019-го, ни в первый 2020-го.

ВИДЕО И ТЕКСТОВАЯ ВЕРСИЯ PUBLIC TALK

«Mr. Z» Загадка российско-украинских отношений

Депутат Законодательного Собрания Петербурга Александр Рассудов

Максим Морозов: Как вы считаете, в каком направлении будут развиваться российско-украинские отношения, кто здесь все-таки задает тон? Будет потепление-не будет потепления?

Александр Рассудов: Если говорить о моем частном мнении, пока здесь задает такое, мужское эго – кто чем меряется и каждый пытается доказать, кто же больший мачо, в переводе с испанского «мужчина». Поэтому я надеюсь, что когда-нибудь возобладает здравый смысл и они как-то помирятся.

Максим Морозов: Чего хочет Зеленский?

Александр Рассудов: Мне кажется, он искренне хочет что-то изменить в самостийной Украине, дай бог ему. Было бы здорово, если бы у нас тоже кто-то хотел что-то изменить к лучшему.

Максим Морозов: Вы для себя сформулировали, чем Зеленский отличается от Петра Порошенко?

Александр Рассудов: Если честно, я не очень следил за всеми этими украинскими перипетиям, потому что последние много лет я не смотрю телевизор и, тем более, наши новости. Поэтому мне трудно сказать, чем они друг от друга отличаются, иначе получится как в известной фразе: «Я Пастернака не читал, но скажу».

Максим Морозов: Как вам кажется, при каких условиях все-таки удастся договориться?

Александр Рассудов: Ну как я говорил, если возобладает здравый смысл, все-таки экономика правит миром и, если мы все-таки отбросим амбиции и начнем руководствоваться тем, чем мы руководствуемся в обычных бизнес-отношениях, вот одно из ключевых: мне во многих переговорах приходилось принимать участие, и первое правило – это никогда не переходить на личности. Ну, так, наверное, и здесь уже, не надо переходить на такие публичные личности и руководствоваться какими-то здравыми, прагматичными интересами. Тогда, несомненно, все получится.

Максим Морозов: Было много шуточек в свое время, что, вот, актер «95-го квартала», комик. Хотя ведь у нас и Шварценеггер становился губернатором, и…

Александр Рассудов: Рональд Рейган…

Максим Морозов: И Рейган, и Евдокимов был губернатором Алтая. Как вам насчет бэкграунда Зеленского, он скорее в плюс или в минус, помогает налаживать отношения?

Александр Рассудов: Ну, в последнее время было много шуток, что следующим кандидатом в президенты у нас будет Максим Галкин, не знаю, насколько он там осилит. Но мне кажется, такой бэкграунд никак не мешает, тем более, что Зеленский не просто был актером, он был достаточно успешным менеджером собственных продуктов, поэтому менеджмент – он одинаков во всех отраслях, если он успешен.

Максим Морозов: Роль Ангелы Меркель и Эммануэля Макрона в российско-украинских отношениях?

Александр Рассудов: Здесь большую роль играет наша тяга к долларам и евро, поэтому мы как сотрудничали, так и будем сотрудничать. Мы уже к ним слишком плотно привязаны собственными трубопроводами.

Максим Морозов: Самая крепкая связь нефтяная, коллеги. Александр Рассудов, коллеги. Спасибо за комментарий.

Бирюзовое солнце. Почему мета-бренд Петербурга расколол горожан?

Генеральный директор Brandson Branding Agency Елена Юферева

Максим Морозов: Наверное, нет нужды рассказывать, что в Петербурге новый мета-бренд за 7 миллионов рублей. Куча мемов, кто во что горазд свой город также пытается разбить на слоги, как это сделало агентство Андрея Баранникова. Вам, чисто по-человечески, нравится новый мета-бренд Петербурга?

Елена Юферева: Вы знаете, такой вопрос провокационный: нравится или не нравится. Я, все-таки, буду отвечать в большей степени, наверное, как профессионал. Потому что оценок таких вот понятийных – нравится или не нравится – достаточно много у общественности, мы многие читали Facebook. Я именно буду говорить, как человек, который связан с брендингом. На мой взгляд, в процессе разработки были допущены ошибки.

Максим Морозов: Да, это интересно.

Елена Юферева: Первый пункт, наверное, это непосредственно формирование технического задания. Потому что то, что мы видим по результатам – это выдает не очень грамотное техническое задание. С одной стороны, мы оцениваем визуальную составляющую, потому что все говорят про бирюзовое солнце, хочется добавить, пустыни, хотя на самом деле мы живем в городе. Но объективно, за этой работой должна стоять стратегия.

Максим Морозов: То есть у государства отсутствует сформулированный запрос на хороший логотип?

Елена Юферева: Дело не в логотипах. Все оценивают логотип, а я говорю о стратегии. Прежде всего, это стратегия развития нашего города. Я говорю про туристическую инфраструктуру, я говорю про социальную инфраструктуру, и, по сути, турбренд Санкт-Петербурга должен отражать стратегию развития города. А сейчас в результате, который мы получили, мы стратегии не видим. Поэтому все и оценивают, по сути, визуальный результат, который тоже спорный. И если говорить о визуальных коммуникациях, они не консистентны.

Максим Морозов: Ну вот ваши коллеги говорят, что эти 7 млн рублей – это не картинка. Это труд, это подготовка, это концепция, это видение. То есть вот это бирюзовое солнце, на котором написано «Санкт-Петербург» – это не 7 млн рублей. 7 млн рублей – это нечто большее.

Елена Юферева: Это правильные аргументы, потому что, безусловно, если мы говорим о результате, который должен быть представлен, он должен включать в себя исследовательскую часть, он должен включать в себя изучение семиотического поля, семантического поля, понимание того, какие контактные группы есть во взаимодействии с туристическим брендом – мы не видим этого по результатам, мы видим только логотип.

Максим Морозов: Основные ошибки, давайте к ошибкам тогда.

Елена Юферева: Давайте к ошибкам. Первый пункт – это формирование технического задания. Должна быть единая грамотная группа, которая формирует техническое задание. К сожалению, не побоюсь обидеть чиновников, но не каждый чиновник имеет большой опыт разработки турбренда, поэтому в эту группу профессионалов должны быть добавлены те, кто умеет формировать ТЗ.

Максим Морозов: Хотя у нас есть роскошный зарубежный опыт – бренд Праги, например, и других городов.

Елена Юферева: Или бренд Великобритании. После того, как был реализован бренд Великобритании, государство получило миллиарды инвестиций именно с точки зрения туристических потоков. Если говорить о том, как увеличился туристический поток, то он увеличился на 20%.

Максим Морозов: Красивая картинка, инвестиционный бренд, допустим, или просто бренд – где вот та точка, в которой картинка превращается в инвестиции, в туристов, в поток, в деньги?

Елена Юферева: Это совокупная консистентная работа. Первый пункт – стратегия. Стратегия должна включать в себя выделение тех уникальных преимуществ, ради которых люди будут приезжать, приезжать в дестинацию, приезжать оставлять там деньги. То есть это инфраструктура, опять-таки, туристическая инфраструктура. Второй пункт – это законодательная часть. То есть с точки зрения законодательства и законодательной базы людям, которые инвестируют в туризм, должно быть интересно строить гостиницы, им должно быть интересно привозить сюда туристов, им должно быть интересно думать по поводу мест размещения. И последняя часть – это уже визуальные коммуникации, которые об этом скажут. Например, они скажут: у нас легкие, комфортные взаимоотношения с властью, приезжайте инвестируйте. Или они скажут туристам: у нас есть интересные дистанционные привлекательные вещи, куда вы можете приехать. Приведу пример Амстердама: все знают музей Ван Гога, это место, куда приезжают миллионы туристов, 23-е по численности место именно с точки зрения туристической дестинации. Это локальная история. Вторая история самого Амстердама: мы понимаем, что Амстердам – это то место, которое так же привлекает туристов именно с точки зрения того, что там интересно. И плюс есть еще туризм событийный. Например, в том же самом Амстердаме, в Нидерландах, есть такое мероприятие, которое называется «День короля и королевы». Оно собирает миллионы туристов со всего мира. Или возьмем Баварию – все знают Октоберфест. Стратегия.

Максим Морозов: То есть нам, получается, сначала надо бы в консерватории что-то поправить, с экономикой, с базовыми какими-то вещами, а потом уже рисовать картинки. Если я не ошибаюсь, в Ленинградской области такого бренда нет. Александр Юрьевич Дрозденко как-то живет без инвестиционного бренда. Вал, поток инвестиций в Ленинградскую область.

Елена Юферева: Это вопрос более глубокий, но тот факт, что то, что получилось, даже на уровне базового «нравится-не нравится» не отозвалось у людей, даже на интуитивном уровне – мы уже можем понимать, что здесь есть ошибка и с точки зрения того, как это было подано, и с точки зрения того, как было отработано именно с точки зрения пиара. Даже формулировка «бирюзовое солнце» – оно не отозвалось у аудитории, обратите внимание. То есть здесь уже есть ошибка контекста, смысловой части и визуальной. Жалко, что Андрей сегодня не пришел.

Максим Морозов: Да, к сожалению, мы Андрея Баранникова приглашали, но, к сожалению, он не смог сегодня к нам приехать. Мы с Андреем – приятели, мы Андрея любим.

Елена Юферева: Все приятели с Андреем, он действительно потрясающий человек. Но я считаю, что брендингом должны заниматься профессионалы. Потому что очень много подводных камней, о которых люди, занимающиеся только коммуникациями, просто физически не могут знать. Строить мосты должны те, кто строит мосты, понимаете?

Максим Морозов: Пироги печь пирожник, сапоги тачать сапожник. Как нам жить с мета-брендом, к которому столько вопросов? Ведь он у нас всерьез и надолго.

Елена Юферева: Мне сложно ответить на этот вопрос, потому что решение по принятию этой работы принимали власти. Они не привлекали к этому решению общественность, они не привлекали к этому другие слои населения, они не привлекали к этому профессиональную общественность. Поэтому и ответить на вопрос, как им с ним жить, должны они, потому что общественность в этом не участвовала.

РосГосНет: суверенный Интернет и все-все-все?

Интернет-буржуй Андрей Рябых

Максим Морозов: Наверное, суверенный интернет – он перебил все, хотя наверняка с января была куча событий. Мы слышали о том, что власти присматриваются к «Яндексу» и создана новая система управления «Яндексом» и там будут, господа, возможно, из ИТМО, наши петербуржцы – Владимир Васильев, ректор ИТМО. Все-таки как вы считаете, введут суверенный интернет или нет? Потому что то, что я читал – допустим, на Урале тестировали суверенный интернет, там местные блогеры шутят, что чуть ли свет не отключался, когда вот этот суверенный интернет вводили. У кого-то не работала мобильная связь, все, что с Telegram было. Повторится история с Telegram, заблокируют-не заблокируют?

Андрей Рябых: Первые тесты на суверенный интернет все-таки прошли, когда блокировали Telegram и мы неожиданно обнаружили, что мы без их части жить не можем. Часть сайтов остановилась, часть сайтов упала, даже сайты банков останавливались. В этом году была проведена уже вторая итерация на более локальном куске рынка – стало понятно, что еще есть кусочки, которые пока не позволяют нашим проектам работать независимо. Вообще идея суверенного интернета – она здравая. Потому что когда санкции вводили, мы видели, что разговор шел вплоть до того, чтобы остановить работу операционных систем и платежные системы.

Максим Морозов: То есть здесь суверенитет – это то, что сервер, железо находится на нашей территории?

Андрей Рябых: То, что если нас отключат от мирового интернета, мы все равно продолжаем пользоваться своими сайтами, своим «ВКонтакте», своим «Rutube» и всем остальным. Ну, речь здравая на самом деле, потому что вопросы существования страны. Можно ли этим злоупотреблять – я думаю, что можно и будут. Потому что в ближайшее время нас ждет несколько выборов и я думаю, что к тому моменту мы и увидим основное разворачивание закона о суверенном интернете и основные блокировки.

Максим Морозов: А чем нам это грозит, вот непосредственно пользователям?

Андрей Рябых: Нам как пользователям это грозит тем, что в какой-то момент может перестать работать Facebook, Instagram и YouTube.

Максим Морозов: Telegram тоже официально не работает, как бы, но он работает.

Андрей Рябых: Если ты посмотришь на статистику посещаемости Telegram после введения блокировки – она упала. Она упала очень серьезно, да. Поэтому, например, если мы берем людей, у которых бизнес развернут в YouTube, они могут очень серьезно просесть по клиентам.

Максим Морозов: А там большие рекламные бюджеты.

Андрей Рябых: Ну там есть люди, которые разворачивают специально площадки под продажи своего бизнеса через видеоролики. Они инвестируют серьезно в это. Питер в основном общается в «ВКонтакте», Москва общается в Facebook, провинция в WhatsApp, это для себя открыл.

Максим Морозов: И в Instagram уже все, наверное, просто.

Андрей Рябых: Да. Вот представляешь, у тебя в Facebook отстроен бизнес, настроено общение в клиентами и вдруг в какой-то момент он перестает работать.

Максим Морозов: Ну ты переходишь «ВКонтакте».

Андрей Рябых: А как ты заберешь контакты людей, с которыми уже ты выстроил отношения?

Максим Морозов: Дать объявление в газету: «С завтрашнего дня я «ВКонтакте».

Андрей Рябых: Да, вот так. YouTube, Facebook, Instagram – это достаточно рискованные вложения сейчас получаются с введением этого закона и приближением выборов.

Максим Морозов: То есть все-таки история политическая?

Андрей Рябых: История борьбы за власть. Мы говорим о том, что власть совершенно разумно предвидит риски, которые возникают, и хочет их минимизировать.

Максим Морозов: Но ведь та же самая власть активно пользуется интернетом, YouTube, Facebook и так далее.

Андрей Рябых: Ну это знаешь, как когда сотрудники Роскомнадзора говорят, что «я тебе напишу в Telegram» – это всегда выглядит смешно.

Максим Морозов: Еще одна интернет-тема, которая отчасти связана с интернетом, отчасти с финансами и политикой – это перспектива легализации криптовалют в России. Почему государство боится легализовать криптовалюту?

Андрей Рябых: Мы вернемся к той же теме – это борьба за власть. То есть деньги – это власть, ты через эмиссию денег можешь контролировать экономику.

Максим Морозов: То есть как монополия на насилие.

Андрей Рябых: Да, а здесь представь, что появились люди, которые начинают выпускать частные деньги. Вообще концепция частных денег – она давно существует.

Максим Морозов: Суррогатная валюта. Андрей Рябых: Частные деньги.

Максим Морозов: Для Центробанка это суррогатная валюта.

Андрей Рябых: То есть ты становишься эмитентом денег, причем, не нарушая законодательство Российской Федерации.

Максим Морозов: Сам себе Центробанк.

Андрей Рябых: Да, сам себе Центробанк. И это очень серьезные риски для власти. Поэтому закон о криптовалюте – его всячески склоняют, всячески спрягают, всячески из него выдирают очень значимые куски. Его обещали принять тем летом – он до сих пор откладывается и, я думаю, будет дальше по максимуму откладываться.

Максим Морозов: Но мы же опоздаем.

Андрей Рябых: Это не только тренд российский. В целом по всему миру идет…

Максим Морозов: Есть официальные криптобиржи. Мы знаем, в Азии есть, в Европе есть, это все легализовано. Мы снова опоздаем за той самой цифровой экономикой, о которой нам Дмитрий Анатольевич рассказывает.

Андрей Рябых: Видимо, отсутствие закона не мешает крипторынку развиваться.

Максим Морозов: Посмотрите, последняя новость – МВД до конца 21-го года планирует разработать механизм по аресту криптовалют. То есть они де-факто признают, что есть, что арестовывать, но не легализуют.

Андрей Рябых: Как это – строгость российских законов оправдывается необязательностью их выполнения. Одной из главных проблем будет – как отследить это все. Второе – запретить пользоваться мне предметом, который я получил законодательным путем, невозможно. Если криптовалюту признают чем-то незаконным – вот всю криптовалюту – тогда не очень понятно, что власть будет делать дальше, потому что Китай сейчас делает свою криптовалюту, в Европе идут разговоры о своей криптовалюте, Facebook сейчас хочет провести свою криптовалюту.

Максим Морозов: Ну а крипторубль как же, это просто мем в интернете?

Андрей Рябых: Мы не знаем. Потому что о крипторубле очень активно говорили в прошлом году, очень активно Греф говорил на эту тему, но пока новых новостей не появилось.

Максим Морозов: И про «Яндекс», я думаю, на «Яндексе» мы закончим – что случится с «Яндексом»? Мне кажется, что там регулировать? И так «Яндекс» зарегулирован абсолютно нынешним законодательством.

Андрей Рябых: Если ты говоришь о ситуации, когда акции упали, то там все было просто. Есть закон, который регулирует долю иностранных представителей в СМИ.

Максим Морозов: 20%.

Андрей Рябых: 20%. Сейчас они решили распространить этот закон на значимые интернет-проекты – разумно. Вот я сейчас говорю, если смотреть на это с точки зрения как бы защиты интересов государства – все их законы разумные. Вопрос в реализации.

Максим Морозов: Ты как государственник сейчас говоришь. А если пользователь рядовой – зачем мне в «Яндексе» представитель государства?

Андрей Рябых: Мы, как пользователи, должны в любой момент понимать, что влияние чужого государства не всегда для нас позитивно, политкорректно тебе скажу.

Максим Морозов: Тогда у меня вопрос: кого мы боимся все время?

Андрей Рябых: Я вырос и был сформирован в периоде, когда Америка была нашим потенциальным противником. И я до сих пор…

Максим Морозов: А сейчас наши заокеанские партнеры.

Андрей Рябых: Да. То есть я до сих пор несу эту парадигму, и я понимаю, почему сейчас так разворачивается вся полемика и все остальное. Потому что Америка до сих пор остается основным противником. Только если раньше он был враг, сейчас это больше как конкурент. Действительно, есть влияние через социальные сети на нас, при этом очень серьезно, если мы с тобой в глубину сейчас копнем – 1/3 всех пар знакомятся в социальных сетях, в частности, в Facebook. По каким алгоритмам нам подсовывают этих партнеров, мы не знаем. И одна из новых теорий сейчас о том, что Facebook начинает заниматься разведением людей.

Максим Морозов: То есть они нами все-таки управляют.

Андрей Рябых: Они нами все-таки управляют, да. И понятно, что наше государство хочет само управлять нами и не давать эти бразды правления представителям другого государства.

Максим Морозов: И ты говоришь, что наше государство здесь не одиноко.

Андрей Рябых: Я думаю, что любая власть должна использовать все эффективные инструменты для сохранения себя, в легитимном порядке.

Откройте, милиция! или Был бы человек, а статья найдётся. Спецвыпуск программы «Адвокатский клуб»

Адвокаты Евгений Тонков и Павел Лепшин

Максим Морозов: Павел, Евгений, с чего начнем?

Евгений Тонков: Первое. Наконец-то правительство России всерьез задумалось о частных тюрьмах.

Павел Лепшин: Это самое лучшее, что может быть.

Евгений Тонков: Частные тюрьмы – это то, что существует больше века в США. Было 200, сейчас около 100. В Великобритании, в Австралии, в ЮАР. Частные тюрьмы – это наше будущее. Огромное количество затрат уходит на электроэнергию, тепло, на всякую ерунду, о которой всегда говорят коммерсанты. При правильном подходе частные тюрьмы спасут Россию, спасут нашу систему.

Максим Морозов: Привет Борису Титову, который их предлагает.

Евгений Тонков: Это не шутка, это серьезный законопроект, который мы будем промоутировать. Мы, как юристы и адвокаты. Говоря о привете Титову, второй тренд, который мы должны понимать, «список Титова» уже не спасает. Это не индульгенция. Человек, приехавший сюда, был осужден, его приняли, потом освободили, потом опять осудили ненадолго, это очень маленькое наказание.

Максим Морозов: Много шуток по поводу того, что Титов был приманкой.

Евгений Тонков: Самое стыдное – это ущерб в 10 млн рублей, поэтому…

Максим Морозов: Матерый попался!

Евгений Тонков: «Список Титова» – это не панацея, нам нужно понимать, что надо отрабатывать правовую позицию всегда. Третий момент, очень важный – это адвокатская монополия. Адвокатская монополия уже наверняка нагрянет, придет в Российскую Федерацию.

Максим Морозов: Два слова, что такое адвокатская монополия.

Евгений Тонков: Адвокатская монополия – это юридическая особенность. Юристы не смогут представлять интересы своих доверителей в судах. Это наше будущее. Я не сторонник адвокатской монополии, я против нее, как адвокат. Она не нужна. Это элемент, я бы сказал, авторитарного государства, но мы должны понять, что это наступит в ближайшие годы. В этом уходящем году наши руководители, в том числе премьер-министр заявил о том, что это наступит. Четвертый путь заключается в некоторых тайнах. Теперь у нас существует в принципе другая юстиция. В Российской Федерации с 1 октября действует так называемая «сплошная кассация». Теперь сплошная кассация позволяет нам всем третий раз обязательно заставить суды проверить наши доказательства. Это очень важно, потому что предыдущая система кассации не работала вообще. Таким образом, наше будущее в наших руках.

Максим Морозов: Немного о политике, немного о правозащите. Основные итоги 2019 года, наверное, это «московское дело», это Иван Голунов, Егор Жуков, Устинов.

Павел Лепшин: Да, это очень важные дела. Начну с самого важного, самого большого – «московского дела». Все знают, что были выборы в Мосгордуму. В результате все это вылилось в то, что люди получили сроки, но небольшие. Я мог бы отметить в будущем, конечно же, усиление подобных тенденций, поскольку мне кажется, организаторы этих, скажем так, акций не учли такой простой вещи. Почему им дали так много? Они посягнули на сакральность власти.

Максим Морозов: Полицейских бить нельзя.

Павел Лепшин: Конечно. Никогда.

Максим Морозов: Нельзя трогать полицейских. Я абсолютно серьезно это говорю.

Евгений Тонков: Мы никогда не сольемся с Северной Кореей. К счастью, мы имеем большое количество свободных людей. Я призываю вас в ближайшем году отстаивать свои права.

«Петербургское Зарядье»: что делать с арт-парком «Тучков буян»?

Исполнительный директор МФК «Лахта Центр» Александр Бобков

Максим Морозов: Давайте вместе попытаемся разобраться: нужен нам арт-парк, не нужен, а если нужен, то какой, что он из себя должен представлять.

Александр Бобков: Я бы сказал, что Петербургу, безусловно, нужны не только парки, а много еще того, что бы сделало город более привлекательным с точки зрения конкуренции, того самого главного, что в принципе и создает стоимость – это молодых, интеллектуальных, развитых, креативных людей. Парк, особенно насыщенный интересными программами – это будет то место, которое точно привлечет и добавит конкурентность Петербургу. Единственная перспектива, которая есть у города – это создавать привлекательные условия для жизни и работы в этом городе. Такие перемены, как вместо судейского квартала создать общественное пространство, безусловно, это положительно.

Максим Морозов: Да, неслучайно, большинство горожан поддержало этот проект. Александр, скажите, при каких условиях арт-пространство сможет по-новому раскрыть исторический центр Петербурга?

Александр Бобков: Арт-пространство не раскроет исторический центр, оно привлечет туда тех людей, которые относятся к центру, как к нечто уже сформировавшемуся, костному и явно не замечаемому жителями Петербурга, если там ничего не происходит. Поэтому полноценное арт-пространство – это не столько форма, сколько содержание.

Максим Морозов: А что мы там хотим видеть? Мы там хотим видеть библиотеки? Мы там хотим видеть театральные постановки? Какую-то возможность поработать на траве с компьютером? Одно из предложений было… Общественная дискуссия, Европейский университет, в том числе, устраивал, есть группа друзей «Тучкова буяна». Там вплоть до того, что люди хотят, чтоб была не классическая петербуржская набережная, когда невозможно подойти к воде, а чтобы можно было спуститься к воде.

Александр Бобков: Это все элементы, которые означают привлекательные, более привлекательные или менее привлекательные. На самом деле, там может быть все, что угодно, что будет являться магнитом для того креативного класса, на котором, я надеюсь, будет держаться экономика будущего Петербурга. В этом году так незаметно для всех произошли кардинальные перемены в продукте, создаваемом в нашем городе. На первом месте по экспорту петербургского продукта – это продукт IT- производства.

Максим Морозов: Мы уже вспоминали Дурова и Telegram.

Александр Бобков: Это абсолютно так. Это просто такие знаковые фигуры, но создают эти 35 или 36 млрд долларов российского экспорта, который, кстати, превышает втрое практически экспорт оружия, создают сотни и тысячи людей, для которых подход к воде или не подход к воде – это не так важно, важно то, что будет ли им нравится жить и работать здесь, никуда не уезжая, будет ли это место являться местом силы, вдохновения, куда они могут приходить, отдыхать и зарабатывать.

Максим Морозов: Тогда это вопрос: как мы видим стратегическое развитие исторического центра? Это что?

Александр Бобков: Я считаю, что будущее Петербурга и центральной его части – это как раз совмещение того, что сделано нашими предками и тем, что нам удалось сделать в этом городе.

Максим Морозов: К «Тучкову буяну» предлагаю вернуться. Чтобы не изобретать велосипед, на какие зарубежные, наверное, в первую очередь, европейские примеры мы могли бы опереться? Знаменитый парк в Париже, там 55 гектаров, намного больше, правда, нашего, но арт-функция та же самая.

Александр Бобков: К сожалению, основные такие примеры, которые могли бы служить таким бенчмарком – это все-таки больше не европейские, а азиатские вещи. Там сейчас место, где кипит инициатива, креатив, где масштабные проекты осуществляются.

Максим Морозов: Хайтек?

Александр Бобков: Да, хайтек и любое содержательное объявление там разворачивается в десятки, а иногда в сотни тысяч квадратных метров. Европа – более рациональна, особенно старая Европа. Мы знаем, действительно, интересные примеры с Парижем, с Амстердамом и с Лондоном, но это все-таки локальные европейские истории, которые больше ориентированы на какое-то очень ограниченное количество людей. Их нельзя сделать такими ориентирами для Петербурга. Петербург слишком масштабен, если его сравнивать, например, с тем же Амстердамом, Роттердамом, где очень интересные креативные проекты, но они сопоставимы с Севкабелем по размеру. Говоря о «Тучковом буяне» и говоря о каких-то новых местах, я бы все таки начинал: а что там будет из внутренних воплощений?

Максим Морозов: Пока не знаем.

Александр Бобков: Да, соответственно, и говорить о подходах к воде – это полезно, но если там создаться нужная атмосфера для того, чтобы это было место привлекательно именно для креативного класса, то это даст толчок, поэтому я двумя руками за. Это лучше, чем жилой квартал или судейский.

Максим Морозов: Абсолютно согласен, их у нас достаточно в городе.

«Всем, кто открывает новое дело, регистрирует предприятия, нужно давать медаль за личное мужество» В.В. Путин, 2005 г.

Председатель правления Ассоциации промышленников и предпринимателей Петербурга Сергей Фёдоров и председатель петербургского отделения «Деловой России» Дмитрий Панов

Максим Морозов: Я сформулировал название нашей с вами панели цитатой из В.В. Путина, а вы отгадайте какого года эта цитата: «Всем, кто открывает новое дело, регистрирует предприятия, нужно давать медаль за личное мужество».

Сергей Федоров: Я думаю, что год это 2004. Но я бы сказал, что сегодня нужно давать орден, не медаль, а орден.

Максим Морозов: 2005 год. Сергей Федоров практически угадал. Отлично.

Сергей Федоров: Чуть-чуть. Действительно, ситуация с открытием собственного дела, инвестиционной привлекательностью нашего прекрасного города, средой обитания малого и среднего бизнеса сегодня оставляет желать много лучшего. Доклад закончил.

Максим Морозов: Да. Итак, Петербург попал, то есть Россия попала в рейтинг Doing Business. Если мы говорим о рейтинге, то считается Москва и Петербург, то есть Петербург внес большой вклад в улучшение положения, места России в Doing Business, в топ-30 мы попали. У нас индекс промышленного производства просто зашкаливает по сравнению с другими регионами. Начнем с хорошего. Основные достижения бизнеса в Петербурге, что с инвестклиматом? Дмитрий Панов.

Дмитрий Панов: Максим, помните, как в «Собачьем сердце»? «Самое лучшее еще впереди!» Вы знаете, хорошие показатели инвестклимата. Единственный момент, если я не ошибаюсь, в Doing Business мы с 31 на 28 переместились?

Максим Морозов: 28 место.

Дмитрий Панов: Я уверен, что те национальные проекты, к которым сейчас допустили предпринимателей, которые призваны улучшить экономическую ситуацию в стране, теперь мы действительно входим в рабочие группы по исполнению этих вот нацпроектов. То есть если раньше многие говорили, что предприниматели и представители власти живут в параллельных вселенных: одни разрабатывают законы, по которым другим жить, а, к сожалению, те, кто потом вынуждены по ним жить, не имеют возможности никаким образом на них влиять.

Максим Морозов: Т.е. нацпроекты как локомотив экономики.

Дмитрий Панов: Абсолютно точно, потому что у каждого нацпроекта сейчас созданы рабочие группы, в рамках которых предприниматели могут влиять: а) на критерии, б) на инструменты, которые позволяют эти нацпроекты реализовывать. Очень важно, что у нас в Петербурге созданы проектные комитеты в рамках этих нацпроектов, очень важно сейчас синхронизироваться с теми кипиайами, которые сейчас стоят перед органами власти. Если бизнес сейчас качественно вольется и будет давать нужные предложения, есть абсолютно понятная надежда на то, что эти синхронизированные процессы будут в конечном итоге драйверами к росту экономики.

Максим Морозов: Сергей Владимирович, готовы качественно влиться?

Сергей Федоров: Вне всякого сомнения. Мой коллега сказал, что надежда умрет последней. Сегодня индекс промышленного производства в Петербурге – 105 %. Это лучший показатель на Северо-Западе и третий – в Российской Федерации. Мы сегодня увеличили экспорт наших товаров на 11% – это один из лучших показателей в Российской Федерации. Мы увеличили импорт сегодня, мы увеличили перевозки автомобильным транспортом – это, вне всякого сомнения, показатели того, что мы растем. Но как растем? К сожалению, сегодня, с моей точки зрения, те национальные проекты, которые нам предстоит реализовывать, не до конца подготовлены. Я согласен с коллегой, что включение бизнеса…

Максим Морозов: Очень осторожно, очень политкорректно, Сергей Федоров.

Сергей Федоров: Да, это потому, что мы обсуждали 2 часа назад на Ассоциации промышленных предприятий реализацию национальных проектов. Докладывали Комитет по промышленности, Комитет по здравоохранению, Комитет по образованию, как они будут реализовывать эти национальные проекты. Деньги федеральное правительство выделило, но точного понимания реализации проекта пока сегодня нет. Я надеюсь, что вмешательство бизнеса поможет их эффективно реализовать.

Максим Морозов: Согласны? Дмитрий Панов. Сергей Федоров: Надеюсь!

Дмитрий Панов: Я бы избегал все-таки ситуацию подмены функций. Бизнес должен заниматься своими делами и ни в коем случае не вторгаться… Как распределять бюджетные деньги органы власти знают наверняка, а как дать совет их правильно использовать, Петербург, вы сами знаете, – это город, в котором саккумулировано много важных и нужных производств для всей страны. И как раз в бизнес мы интегрированы по всей вертикали, в том числе в высший орган, соответственно, по реализации нацпроектов – это рабочие группы при Госсовете. Именно туда нужно выносить правильные предложения, правильным образом их доставлять, чтобы в конечном итоге здесь, на земле, в Санкт-Петербурге предприниматели четко понимали полезность от этих предложений.

Максим Морозов: Сергей Федоров тоже интегрирован?

Сергей Федоров: Вне всякого сомнения. Дело в том, что когда мы анализировали документы, которые могли реализовать анализ регулирующего воздействия постановления правительства Петербурга на жизнь малого, среднего и большого бизнеса, я тогда отказался подписать эти документы, потому что, с моей точки зрения, те документы, которые были пописаны, не будут иметь значения. Что сделали государственные чиновники? Они просто убрали мою фамилию из подписантов.

Максим Морозов: Очень удобно.

Сергей Федоров: И тогда председатель нашего правительства, губернатор Петербурга, с моей точки зрения, получил абсолютно нереализуемые документы. Именно поэтому у нас сегодня возросла налоговая нагрузка, возрос НДС. Мы сегодня приняли постановление правительства Российской Федерации, по которому уничтожили практически все хостелы в Петербурге. Это в городе, в котором 6 млн туристов. На всякий случай, чтобы вы знали: в Париже – 60, в Риме – 80, в Лондоне – 45.

Дмитрий Панов: Мы вроде хотели поговорить за здравие, поэтому я скажу, что мы сделали и что благодаря нашим усилиям было реализовано. Вы знаете, что Министерство культуры рекомендовало к принятию закон, который обязывал все капитальные строительства на территории Санкт-Петербурга, все проекты согласовывать в штаб-квартире ЮНЕСКО в Париже. Мы полтора года вместе с Комитетом по защите и охране памятников топили, именно топили за то, чтобы эта редакция не была принята, потому что вы представьте, каким образом бы реализовывались все стройки на территории Санкт-Петербурга, какие нацпроекты могли бы выполняться? В Совете Федерации проект был снят с рассмотрения и отправлен на доработку и создана специальная рабочая группа. По строительству, по девелопменту: первоначальный критерий, который предполагался для отсечки начатых проектов, степень готовности была 70%. Мы топили, чтобы было 20, договорились на 30. Это реальные действия, которые мы достигли.

Максим Морозов: Искусство сдержек, противовесов и компромиссов.